Предисловие от главного редактора:

В разных наших публикаций, прослеживается цикл, который можно было бы объединить под общим тегом “Легендарные Клубы и Рестораны”, это уникальные и очень личные документы эпохи где, как в кругах на воде, кто-то увидит похожие на себя отражения.

Кликайте на картинки и читайте

о московском стрип-клубе «Dolls»:

 

о парижском салуне «Crazy Horse»:

 

о бандитском «Арлекино»:

В представленной ниже публикации вас ждет встреча с овеянным мифами московским клубом 90-х “Голодная Утка”, он описан в таких нюансах и подробностях, которые для многих станут открытием.

Ведь не смотря на галоп времени, энергия пережитого продолжается в хромосомах общества.

И поэтому не верьте, когда вам скажут, что девяностые умерли.

Они где-то рядом. Ждут в засаде с парой последних патронов –  один для себя, другой для вас… Надеются, что скоро  снова выйдут на танцплощадку, выпив молодильной воды, похожей на морс из-за смешанной со снегом крови. Приодевшись в стиле Брэма Стокера и примерив на себя веселую маску каких-нибудь новых тридцатых. 

Авторы объединённые нашей публикацией по-разному вспоминают «Голодную Утку», названную газетой «Нью-Йорк Таймс» “напоминанием русского декаданса”…  Этот клуб стал для кого-то золотым тельцом, трамплином к звездам, воплощением мечты, символом молодости, а для кого-то бездной пошлости и последней ступенькой на пути вниз.

 

Несомненно, «Утка» – один из символов разграбления России иностранцами, так же как русская редакция журнала «Playboy» или наймит концерна «Private» француз Пьер Вудман. Они и подобные им выкачивали из нашей страны деньги, мозги, красивых девушек, захватывали наши землю и пытались купить наши души.  

Со всем этим всю свою историю боролся Первый Русский журнал для мужчин «Андрей».

 

Я никогда не бывал в «Голодной Утке», хотя слышал, что там посетители пробуют себя в роли публичных стриптизеров и стриптизерш, что какие-то пьяные бабы обжимаются там прямо под стойкой с мускулистыми альфонсами и что какие-то иностранцы неслыханно обогащаются на этом, увозя за бугор килограммы долларов…

«Голодная Утка» 90-х – неучтенные супер-доходы, безудержное веселье под кайфом, не ограниченная законом вольница – это нежданно-негаданно повторившаяся безумная свобода первых лет ленинской революции, отразившая в каждом стакане шампанского – стакан воды, не допитый Александрой Коллонтай и Айседорой Дункан…

Первую из историй представленных здесь написал шеф-повар «Утки», друг нашего журнала Алексей Агошкин, который готовит большую книгу о приключенческом опщепите 90-х… 

Вторую историю – уникальный взгляд иностранца на эру девяностых в России, написанную создателем особенного стиля этого дикого клуба Дагласом Стилом, мы чуть сократили и перевели с английского…

Сегодня вам будет за что зацепиться взглядом.

 

• Танцы на барной стойке: Это была визитная карточка заведения. Девушки, а иногда и парни, забирались на овальную барную стойку и танцевали под микс из поп-музыки, рока и хауса. Чем откровеннее были танцы, тем восторженнее была реакция публики.
• Полная свобода нравов: «Утка» славилась своей раскованностью. Ходили слухи, что секс мог происходить прямо в углах клуба или даже в кабинках туалета, что создавало ауру скандального и притягательного места. Эта репутация поддерживалась и подогревалась экспатской газетой The eXile.
• Публика: Состав посетителей был пестрым — от иностранных бизнесменов и журналистов до студентов и “новых русских”. Часто можно было встретить пьяных малолеток, проституток, охранников, представителей ближнего зарубежья — все смешивались в общем котле ночного веселья.
• Беспредел и драйв: Обслуживание и обстановка были аскетичными, иногда даже грязными, но это компенсировалось неформальной атмосферой и ощущением дозволенности. Охрана, по отзывам, была ненавязчивой и позволяла многое, если это не приводило к серьезным конфликтам.
• Энергетика 90-х: Клуб стал отражением эпохи — дикой, непредсказуемой, с бурлящей энергией и жаждой жизни. Для многих, кто посещал его в 1996–1998 годах, это были лучшие годы молодости. 
  

 

 

 

Алексей Агошкин. ЗАПИСКИ НА ОБОРОТЕ МЕНЮ

 

ЗНАКОМСТВО СО СТАЛЬНЫМ САНТОЙ

События, описываемые далее развивались в стремительном 1995 году, когда знаменитый бар «Голодная утка» только начинал свой полёт и предстал перед моим взором в виде овального остова будущей стойки посередине большого зала, куда я пришёл со своим другом Лиамом Иганом, которого в наших кругах называли “Шеф фром Нью-Йорк” для того, чтобы взять бразды управления кухней в свои руки.

 

Встретил нас сам главный по имени Даглас Стил, в компании своей команды – Лиз, Бобби, Тревора и Жеки.

Фамилия у Дагласа была жесткая – почти Сталин по-английски, но внешне он был мягким и добродушным, очень похожим на Санта Клауса – крупный мужчина с большими белыми усами, неизменным красным румянцем и радостным взглядом. Он мог волшебным образом превратить бар в центре города в пляж, высыпав на пол самосвал песка. Или, разрезав 40 подушек, сделать из бара курятник…

И самое главное – вокруг этого фирменного Деда Мороза из Канады всегда было весело, сыто и пьяно.

продолжение ниже

 

 

Мнение посетителей о “Голодной Утке”
взято из интернета и соцсетей

 

Contik 9: “В “Hungry Duck” подъезжать лучше к открытию (для желающих плавно набирать высоту), ну а тем, кто хочет сразу врезаться в массовку можно позже. Только не надо затягивать, т.к. во второй половине ночи тусующийся народ начинает ослабевать и подтаскивать свои безжизненные тела ближе к столам и лавкам, чтобы поспать.

Открытие в 19 часов и до 20 вход бесплатный, затем начинают взимать N-ную сумму денег. Желательно захватить с собой паспорт, т.к. в некоторые дни без оного в бар можно и не попасть, да и не помешает он вам, когда в бессознательном состоянии под утро на пути домой к вам прицепится какой-нибудь работник милиции. Первое впечатление, когда вы заходите в “Утку”, что вы в каком-то деревянном хлеву. Если после прихода вам уже срочно нужно напиться, то подходя к бармену не забудьте его спросить про HappyHour. Обычно он начинается с 20 часов: за ту-же сумму, вы получаете в пять раз больше. Но с каждым часом кратность увеличения уменьшается на один и после полуночи все возвращается к прежним расценкам. Момент взрыва приближается, музыка становится громче, разговоры оживленнее.

И вот уже через некоторое время мы можем наблюдать людей, которые под воздействием алкоголя, хорошего настроения и еще черт знает чего, лезут на свои столы и стараются двигаться в такт музыке. Как этого и следовало ожидать, первыми в бой идет прекрасный пол, который не теряет привлекательности даже в таком разнузданном состоянии. Попозже за дамами потянутся и их спутники, да и просто весь остальной люд. И вот начинается всеобщая колбасня. Уже не видно различия между полом и столом, ноги сами дергаются в такт музыке и хочется забраться повыше, на стол или стойку.

Свою подругу можете не искать, она не потерялась, а просто уже с кем-то слилась в танце или любви. Но не стоит горевать, она вернется, зато теперь можно себе найти партнершу, которая вам понравится и, наверняка, она не откажет вам в составлении компании на танец, вечер … а может дело зайдет и гораздо дальше и раньше, но это уже зависит только от вас двоих;) Атмосфера стоит весьма дружелюбная, и даже если вам повезет упасть с высокой барменской стойки кому-нибудь на голову, то вам помогут подняться, нальют и попытаются подсадить вас обратно. Ну конечно бывают и исключения, но не будем говорить о неприятном.

Кстати, о разборках: если вам все-таки захотелось с кем-нибудь пообщаться с помощью кулаков, то скорее всего ничего не выйдет, т.к. участников всех заварушек, которые несколько раз вспыхивали, мгновенно выкидывали на свежий морозный воздух. Если вы все правильно рассчитаете при употреблении спиртных продуктов, то на всю ночь гарантировано хорошее настроение, масса ощущений и новых знакомств. Закрывается бар в 5:30, как раз к открытию метро, так что теперь можно спокойно ехать домой и отсыпаться…”

 

AYE: “Первый раз попала я в Утку в далеком сентябре 97ого… Наслышаны мы уже и тогда о ней были изрядно, и наконец выпал повод зайти… Попали мы с подругой как раз на Happy Hours, которые случались по понедельникам и четвегам, и с восьми до девяти к одному крепкому напитку давали 4 на шару. Нам, тогда бедным студенткам, это естественно не могло не понравится, и мы повадились ходить туда постоянно. Да и вход по будням
был бесплатный… Я думаю, тем, кто никогда не был в “Утке” тех времен, все равно будет очень трудно понять и поверить, что такое может быть… Я с тех пор много поездила и походила, и должна вам сказать, нигде больше не видела места с такой дружелюбной и раскрепощенной обстановкой.

Я тогда очень любила и уважала “Утку” за музыку. Говорили ДиДжей был болгарин. Крутил он Meredith Brooks ”Bitch”, Rolling Stones ”Anybody seen my baby”, Hanson ”Where’s the love”, Republica ”Ready to go”, Pulp ”Commom people”, Clash ”Should I stay or should I go”… ну в общем понятно, такую музыку. Поскольку все бармены были латины, то и латинской музыки было полно. Мы были тогда тонкие и звонкие, двадцати веселых лет, залезали на стойку в 9 вечера и слезали только в первом часу, так как надо было бежать на метро… В общем никакого особого разврата мы не заставали, но кто-то из девчонок помнится видел, как трахаются у стойки… В общем я бы сказала, что каждый находил там что хотел. Помнится мои родители увидели передачу ”Про это”, постященную “Утке” и были в полнлм шоке – ”Наша девочка ТУДА ходит???”…

В общем ходили мы в “Утку” каждую неделю, и уже конечно и лица были все знакомые, и барменов всех знали… Бармены были классные, приколисты… Играли в пинг-понг через бар, в мини-баскетбол, когда народу мало было. Нас угощали… Мы пили бесчетное количество коктелей с Малибу и Кампари. Бармен Джони ходил по кругу и раздавал баночное пиво, мы набирали домой по несколько банок… Вначале все сходили с ума, обливались уже этим пивом, когда не могли больше пить, орали, плясали….
Баек тоже много всяких ходило. Помнится подруга рассказывала, как какая-то ее знакомая упала там со стойки и сломала нос, и всю ночь с ней по больницам мотался парень, на которого она упала, и в конце концов они поженились…”

 

Arishka: “…Я даже представить не могла, что дискотека может быть с обалденной дружеской атмосферой и безопасна. Тогда, кстати, у посетителей существовал свой, очень забавный миф: мол, не может быть так, чтобы в одном месте все были расслаблены, веселы, отвязны, но без злости и других перекосов; мол, это все от того, что администрация распыляет какой-то газ через вентиляцию – всех развеселить и устранить агрессию одновременно…”

 

 

начало выше

Единственное, что отличало Дагласа от Санты, это то что Санта на всех картинках изображался в шубе, а Даглас ходил в шортах и белых гольфах. С голыми коленями в минус двадцать!

И ещё, за ширмой всей этой дружеской яркости у Дагласа, как и у Иосифа Виссарионовича, скрывалась сталь. Иногда я думаю. что он мог быть резидентом английской разведки.

Надо отдать должное, его собеседование со мной было ёмким и профессиональным:
-Хай, ай эм Лиам. Хиис Алексис – зе кук. – представил меня ему “Шеф фром Нью-Йорк”.
-Хай, йееа, гуд, китчен там! – ответил Даглас, быстро пробежав по мне взглядом, причем слово “там” было сказано по-русски специально для меня и означало, что меня приняли. Это было приветливо.

 

Стоит рассказать немного об иерархии предприятия.
Даглас Стил – все называли его “Даг” – был генеральным менеджером, Жека его личным переводчиком, а Лиз, Бобби и Тревор менеджерами, в то время слово менеджер ещё что-то значило.
Владельцами была группа мутных парней из Калмыкии с русскими именами Дима, Олег и Саша. Как раз в тот год, по счастливому совпадению, Президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов стал главным в мире по шахматам.
Крыша – можете поискать значение этого слова в подписке старых криминальных газет – была… сейчас вот напишу какая, найдут меня и скажут – Давай, извиняйся!
Короче, опасные были и непредсказуемые люди… И эти уже с нерусскими именами. Что они из себя представляли?

 …Ну вот представьте себе, импозантный, взрослый мужчина, одетый в тончайшего кашемира пальто в пол, в шёлковом шарфе, костюме от каких-нибудь итальянцев, в лаковых туфлях и – внимание! – в шляпе, с тяжелым взглядом развлекался тем, что в полном обдолбосе на своём белоснежном БМВ седьмой серии (полный фарш, кожа- рожа, люк-небо, свет-сварка) подрезал случайные автомобили, останавливался, выходил из машины и громко рыча что-то на непонятном языке стрелял из огромного блестящего пистолета в капот несчастного и уезжал… Потом этот человек предлагал мне оказать помощь при любых вопросах. Но он, к счастью, приезжал редко. С нами коротала время боевая тройка бородатых оболтусов, не без основания строящих из себя крутых бандитов.

Придя в «Голодную утку» я оказался на стыке времен и культур в сумасшедшем коктейле людей и событий. И скажу вам честно – это была огромная удача.

 

ПЯТЬ ПОЛОВНИКОВ

Уж не знаю, зависло ли это от умения владельцев играть в шахматы, но финансирование проекта было рваным. Приступив к работе в этом заведении, я столкнулся с экзотическим алгоритмом выплаты зарплаты, который мы называли “понедельник-пятница”. В понедельник тебе дают уверение о выдаче денег в пятницу, а в пятницу всё также искренне переносится на понедельник. А потом повторяется снова… Тем не менее, энтузиазма и интереса хватало через край, процесс шел и мы готовились к открытию.

 

После начала закупок оборудования и части продуктов ребята с русскими именами ввели в историю нового персонажа. Его звали Михаил и он был братом русской любовницы калмыка Саши. Михаил приехал из деревни по рекомендации сестры, чтобы осуществлять инвентаризационный контроль. Он был подобострастен и подл – такой яркий пример полицая с захваченной немецкими войсками территории. Ему было, в принципе, нечего делать, все старались его избегать, но он всегда оказывался рядом и жаждал повода проявить себя.

Повод предоставил ему Лиам “шеф фром Нью Йорк”.

Утомленный не стабильным финансированием проекта, странным графиком выдачи зарплат и чтением Достоевского мой американский друг ушёл в мощный, понятный лишь русским людям запой. Он совершал необъяснимые поступки, его кидало от агрессии к апатии и обратно. Когда я видел его прикладывающимся к бутылке прямо на рабочем месте у меня возникало предчувствие коллапса, который не заставил себя ждать.

Рутину одного из будничных дней вдруг разорвала громкая брань на английском языке, грохот падающих кухонных приборов и звон посуды. Внутри этого торнадо находились не говорящий по-русски, красный как рак, пьяный “Шеф фром Нью-Йорк” и деревенский брат любовницы калмыка Саши, осознавший, что его час пробил.

 

Выяснилось, что этот приставленный следить за нами Михаил, каждый день утром и вечером тайно пересчитывал все предметы инвентаря и посуды, записывая результаты своих проверок спец-тетрадь и сейчас, тыкая Лиаму в лицо этой тетрадью пытался выяснить почему половников каждого объема, а этих объемов было пять – от маленького до огромного, вчера было по пять штук, а сегодня только по четыре.

Это и правда был дорогой кухонный инвентарь, который был привезен из-за границы.
Михаил, вжившийся в образ дознавателя в упор смотрел на Лиама. Он уже вызвал крышующих заведение боевиков и они угрожающе толпились, закрывая пути отхода. Бородачи с масляными глазами, в тренировочных костюмах. Менеджеры Лиз и Тревор сидели за столом в трагических позах.

Вслед за мной на кухню вошел и калмык Саша под руку с той самой толстозадой любовницей, чьим протеже являлся Михаил.
Скандал выходил на новой уровень – Михаил выкрикивал, что видел как Лиам прячет что-то в свою сумку и слышал, что сумка позвякивает. А теперь сумки почему-то негде нет и он уверен, что Лиам успел спрятать ее, пока он, Михаил ходил за бородачами…

Отто назло родителям переехал из ФРГ в ГДР, где слонялся по Берлину в берете Че Гевары и с золотой кредиткой в кармане, а с началом перестройки перебрался в Москву и регулярно устраивал в своей квартире мощные тусовки с маскарадами и подачей диковинных блюд. На эти сборища собирались любители халявной жратвы всех мастей. Только через десяток лет кто-то сообщил мне версию о том, что его вечеринки финансировала немецкая разведка

 

Неожиданно в кухонном шкафу кто-то чихнул и там обнаружился незнакомый чернокожий мужчина в меховой шапке. Он прятал за спиной сумку Лиама и когда Михаил попытался забрать ее, чернокожий с силой оттолкнул его и побежал в сторону открытого окна. Причем Лиам. обеспечивая негру бегство, преградил Михаилу и бородачам путь. Невнятно ругаясь на английском “Шеф фром Нью-Йорк” вступил с ними в неравную борьбу…

Через пару минут он уже сидел окровавленный и привязанный к стулу, все такой же пьяный до состояния овоща и мрачно смотрящий на мучителей. Двое бандитов выскочили за ускользнувшим негром в окно, а другие спорили о том, кто повезет американца в лес закапывать заживо. Они и на меня поглядывали волками… Сейчас тоже привяжут и будут прижигать сигаретами… Но тут ввели пойманного негра.

 

“Сообщник!” – торжествовал Михаил, указывая на него окровавленным пальцем, пока того привязывали спиной к Лиаму.

Следствие усложнялось тем, что сумку не нашли и что негр, так же как и Лиам не говорил по-русски. Шапка чернокожего была потеряна в пылу погони и его гудрявые волосы теперь торчали во все стороны, под глазом набухал синяк. Монотонно на литературном английском языке он требовал вызвать представителя американского посольства. Калмык Саша с трудом сдерживал разгоряченных бандитов, которые уже включили в розетку утюг и дрель. Саша понимал толк в международных отношениях после шахматных турниров в Элисте, он опасался, что за пытки иностранцев можно получить не шуточную ответку.

 

“Идите и найдите, куда он зашвырнул сумку!” – голосом прокурора Вышинского прокричал Михаил и младший по рангу бородач снова поплелся на улицу…

 

В этот момент в окно постучали и веселый голос с немецким акцентом пропел куплет из советского мультфильма «Винни-Пух»: “Кто ходит в гости по-утрам, тот поступает мудро… Тарам-парам, тарам-парам – на то оно и утро!” – это был голос нашего с Лиамом приятеля немецкого экспата* по имени Отто.

* Экспат – термин обозначающий иностранца долго, но не постоянно проживающего в другой стране. От иммигранта экспат отличается тем, что не переезжает в страну пребывания насовсем, но вместе с тем интегрируется в новую страну и имеет намерение оставаться там долго.

 

“Гайс, а ю хиа?”- спросил экспат бодро и пропел еще куплет детской песенки. Для того, чтобы постучать в окно нашей кухни, находившейся на втором этаже, этому любителю сюрпризов пришлось взобраться на козырек входной двери! Но этот немец никогда не останавливался перед трудностями и даже создавал их для себя сам.

Он был отпрыском фантастически богатой заподно-германской семьи – акционеров фирмы “Филлипс” и “Бош”.

Еще в советское время Отто назло родителям переехал из ФРГ в ГДР, где слонялся по Берлину в берете Че Гевары и с золотой кредиткой в кармане, а с началом перестройки перебрался в Москву, влекомый странной страстью к девушкам с повышенной волосатостью тела, женился на какой-то восточной школьнице и устраивал в своей квартире на Арбате мощные тусовки с маскарадами, фантами, шарадами, шампанским и подачей диковинных блюд из натуральных ведических продуктов. На эти сборища собирались любители халявной жратвы всех мастей – от представителей немецкого посольства до писателей и артистов. Для полуголодного в те годы населения Москвы это было каким-то диким шоу, на которое стремились попась во что бы то ни стало. И Отто никому не отказывал.

“Приводите друзей, я коллекционирую знакомства!” – говорил он радушно. Только через десяток лет кто-то сообщил мне версию о том, что его вечеринки финансировала немецкая разведка.

Как поваров на эти праздники жизни Отто по-дружбе приглашал меня и Лиама, с которым познакомился давно, еще где-то за границей. Вместе с нами он живо участвовал в приготовлении блюд, внося туда неожиданные авторские идеи в старо-русском, по его мнению стиле – такие как мороженое из сёмги или огуречный сок с квасом.

Накануне описываемого мной судилища Отто допоздна просидел с Лиамом и мной на кухне «Голодной утки», педантично перенимая у нас технологию приготовления “Котлет по-киевски”. И, конечно, напиваясь при этом, принесенным им же самим, мюнхенским пивом в высоких банках.

 

Утром, когда я бежал на работу Отто был замечен мной спящим в своей белой “Ниве” в нашем дворике, не далеко от окна, куда он теперь стучал.

 

“Ответь!”- со страшными глазами шепнул мне Михаил. “Мы тут!” – пискнул я сорвавшимся от волнения голосом…

“О! Алекс! – ответил немец, – А зачем вы сумку Лиама мне под машину засунули, ведь если бы я поехал раздавил бы его скарб!”

Знание таких словечек, как “скарб”, пословиц, песенок и поговорок было особой гордостью русофила Отто.

Михаил и калмык Саша переглянулись. “Пусть заходит.”- сказал старший бородач.

“Заходи!” – крикнул я, чувствуя себя предателем.

 

Отто зашел веселым, но быстро стал грустным и испуганным. Даже его мешковатая одежа в стиле “хиппи девяностых” обвисла, когда его усаживали на стул в углу. Саша попытался открыть сумку в которой, и правда, что то тяжело звякало. Но мешал кодовый замок. Под пристальными взглядами собравшихся, Лиам чуть протрезвел и знаками попросил развязать ему руки.

Со страшной гримасой, он резко вывалил содержимое сумки на пол. Среди ручек и фломастеров, заманчиво блеснула обложка американского паспорта, булькнула недопитая бутылка коньяка, покатилось надкусанное яблоко – все в табачных и других травяных крошках… И вот последними из сумки покатились, звеня большие медные чаши с иероглифами, одна, вторая, третья… Их было тоже пять, но это не были украденные половники! Причем калмык Саша, увидев эти чаши, вылупил узкие глаза и стал что-то лихорадочно причитать на наречии своего степного народа…

В секундой тишине Лиз только и смогла произнести слово “Фак!”. Тревор не спешно допил коньяк и доел яблоко, сплюнув крошки.

Вместе Лиз и Тревор с их небольшим пониманием русского языка, я со школьными знаниями английского и полностью протрезвевший Лиам, смогли перевести, понять и донести до остальных участников судебного процесса суть ситуации.

 

Рабби, а именно так звали чернокожего приятеля Лиама, прибыл в Москву неделю назад. Он прилетел из Нью-Йорка с целью покупки найденного Лиамом в кругах торговцев с черного рынка артефакта – старинных тибетцких поющих чаш. Представляющих огромную материальную и культурную ценность.

Позже я прочел в энциклопедии, что поющие тибетские чаши это музыкальный инструмент, по которому стучат колотушкой или водят специальной палочкой-стиком.

Его используют по всей Азии, как часть религиозных традиций и обрядов тибецкой религии бон и буддизма. А так же для медитаций, йоги, релаксации и разных медицинских практик, связанных с биоритмами.

Традиционно чаши выплавляли из соединения пяти металлов, известного как панчалоха и имеющего сакральное значение. Основой была медь, в которую, среди прочего, добавляли большие порции золота и серебра.

Древние техники изготовления поющих чаш считаются утерянными. Попытки современных реплик не могут сравниться с оригиналами. Кроме того, считается, что сам процесс старения облагораживает звук, делает его более тёплым и мягким.

Как и любой антиквариат, древние поющие чаши являются вожделенным предметом коллекционирования, ценность им придаёт не только их возраст и метал из которого они сделаны, но и их музыкальные качества. Цены на некоторые оригиналы доходят до десятков миллионов долларов!

Письменных источников, описывающих использование чаш в древности, до сих пор не найдено, однако существует немало изображений и скульптур, в которых фигурирует этот священный музыкальный инструмент. В частных коллекциях встречаются чаши X—XII веков, однако первые чаши по данным исследователей могли появиться гораздо раньше и именно такие чаши, ориентировочно созданные в IX веке, выкатились на пол из сумки Лиама.

В то лихое время в России можно было купить и за взятку вывезти за границу совершенно невероятные вещи.

Кто-то поживился полотнами Пикассо, царскими сервизами, бесценными манускриптами из государственных библиотек, старинными иконами, а Лиам и Рабби решили обогатиться на перепродаже старинных чаш… Они купили их по цене “Жигулей” у какого-то забулдыги с Тишинки и намеревались наварить на этом несколько миллионов зеленых. По словам забулдыги, он разжился чашами не совсем законным способом, когда служил в последнем наборе советской армии в какой-то пустыне, где на верблюдах перевозили с места на место атомные ракеты.

Именно из-за криминальной подоплеки этой ситуации Лиам так рьяно оберегал свою сумку, а чернокожий Рабби чуть не свернул шею, прыгая из окна кухни.

Но самым взрывным совпадением в этой истории было то, что, как теперь стало совершенно ясно, тибетские чаши были украдены забулдыгой с Тишинки из секретных подвалов самого старого буддийского храма Калмыкии…  Еще больше пожелтевший лицом Саша пребывал в мистическом шоке от соприкосновения с реликвией своего народа, любовница отпаивала его кумысом, но он все бормотал и бормотал бессвязные мантры…

Таким его и увидел приехавший в клуб управляющий Даглас Стил. Он долго не мог понять, что происходит, в изумлении слушал Лиз и Тревора, ужасаясь увиденному на разгромленной кухне беспределу.

Михаил водил пальцем по тетрадке и тыкал её в нос Дагу. Для большей убедительности он растопыривал и загибал по одному пальцы, повторяя: “Пять половников, понимаете, вот тут написано, что утром было пять половников, а вечером стало четыре.” Но это выступление не помогло оправдать содеянное.

Михаил был уволен.

Негра развязали и отпустили – перед ним и Лиамом были принесены глубочайшие извинения. Лиз, пытаясь сгладить ситуацию, принесла коньяк “Метакса”, Тревор разливал по рюмкам финскую водку и открывал банки с икрой и крабами… Но это не помогло – обиженный Лиам уволился и уехал в Америку.

Вместо “Шефа фром Нью-Йорк”, я – его друг и помощник – стал шеф-поваром «Голодной Утки».

 

Учредители выкупили у чернокожего Рабби священные чаши, получив за это благословение от своих священнослужителей…

И только через десять лет я случайно узнал, что пять половников, из за которых разыгралась драма, были украдены толстозадой любовницей калмыка Саши для украшения её кухоньки в Черёмушках.

 

 

Мнение посетителей о “Голодной Утке” 
взято из интернета и соцсетей

 

Ленок: “Мы с подружкой решили оторваться по полной программе, захотелось что-нибудь простого: и тут пришла мысль пойти в 4 часа утра в Голодную утку и это была ОТЛИЧНАЯ мысль. Зто был просто УГАР! Приехали мы в подпитом состоянии, но когда зашли внутрь – аж отрезвели! был реальный шок!!!! (типа деревня Кукуево, дом культуры, дискотека, вход 10 руб.) Уже через минут двадцать мы танцевали на стойке под хиты Мадонны и Бритни Спирс. Вокруг все пьяные, беспредел полный, кто как, кто где, и кто на чём (или на ком): бармены были в ноль, но наливали  молодцы: мастерство видимо не пропьёшь!
Атмосфера  полного хаоса!!!! Это было нечто! Жалко, что всё так быстро закончилось! Ужасно не хотелось уходить: энергии ещё было, хоть отбавляй. Думаю через часик, другой дело дошло бы и до стриптиза, хотелось уже сбросить труселя!”

 

Анюта: “Однажды в плохом настроении мы с подругой и ребятами-сотрудниками (в количестве 8 штук) забрели в “Утку”… точно не помню день, но помню точно – выходной… Мы с подругой были там уже не в первый раз, и решили показать нашим ребятам ознакомительную экскурсию по этому заведению.

Там какая-то странная возбуждающая обстановка: начинаешь приставать ко всем окружающим! Я в ту ночь узнала своих сослуживцев с новой стороны… Здорово оторвались! Только одного из сотрудников (которого мы там оставили, уезжая в окружении дам) не можем найти уже пару суток… Опасайтесь клофелинщиц!”

 

СБСХ: “Хочу рассказать историю, увиденную мною лично в “Голодной утке”. Как обычно в ту ночь выступало мужское стрип-шоу “Candymans”, все шло своим чередом они вышли танцевать и как это везде принято, вытаскивать из толпы девчонок.
Вася, танцующий в этом шоу, вытащил девушку, начал как обычно ее раздевать и тут наступил кульминационный момент: он практически сорвал с нее трусы, положил на стойку и…вы не поверите – я столько раз видела их выступления, а такое было впервые – раздвинув ей ноги и… ПЛЮНУЛ ей в интимное место, причем это было сделано с такой злобой со стороны Васи, я была просто в шоке!!! Такого на моей памяти еще не было! Что самое интересное, девчонка та лежала и лыбилась, как будто ей сделали “пилотку”, после выступления Вася и эта девка стояли и мило общались…”

 

Сергей “SERP”: “Хангри Дак” это класс! Решил вот вспомнить кое-что из былых времен. Итак: Дело это было где-то в районе 96-97 годов. Я случайно от друга узнал про это заведение. И понеслось! Почти год мы ходили в “Дак” от 1 до 4 (!!!) раз в неделю. В общем, мой стаж не менее 100 посещений. Почти целая жизнь:)))

Про атмосферу тут уже многие писали – это истинная правда. Она особая. Постараюсь нагляднее по пунктам передать ее в те классные времена.

Вид клуба: Он был весьма обшарпан и тесен. На стенах можно было увидеть даже тараканов, а грязь и потопы в знаменитом туалете – это вообще отдельная тема. Остальное – как сейчас, кроме танцевальной стойки в центре бара. Очереди в пиковое время в гардеробе. Очереди у бара при раздаче бесплатного пива. Народа сначала мало, а к 10-11 вечера полный аншлаг (даже в будни).

Проход: Часть приходила, как мы, в 16-17 часов. Бесплатно. Потом была плата, очереди ближе к ночи на вход, в гардероб и прочее. Охрана была местами жестока. Менты трясли ближе к утру выходящих на улицу на предмет наркотиков, документов, сильно пьяных (каждый второй) и таким образом традиционно зарабатывали свой хлеб с маслом. 

Посетители: Много студентов. Много молодежи “не очень богатой, но веселой”. Много иностранцев. Югославы, канадцы, янки. Курсанты военных училищ Москвы. Бычье. Интеллигентные персоны. Неформалы. Короче – полная мешанина! И как все вместе уживались? До кучи еще и колоритные негры – официанты. Классные ребята и девчонки кстати. 

Драки: Ходили мы компаниями и при этом почти всегда в клубе были наши друзья – курсанты одной из московских военных академий. В общем, в случае чего отпор мы всегда могли дать любому числу оппонентов и посему чувствовали себя там свободно и раскованно. А “драки в Даке” случались постоянно(!). Из-за чего? Да просто так. Много пьяной молодежи, мало места – вот и причина вечного конфликта:))) Однажды одному из нас на балконе даже пиджак и руку ножом порезали: было и такое. И это всего лишь за незначительное приставание “не к той” девушке. Особый экстрим был в пивные дни (среду). Многие мало что уже соображали ближе к полуночи. Стоило в давке танцпола наступить на ногу и можно было легко получить сразу в нос.

Тематические дни и меню: Из-за них то “Дак” и получил свою славу! (да и я сам там оказался).  Выделялись пивной день (среда) – раздача пива Хейнекен в банках бесплатно(!) в течении кажется часа с 18 до 19 часов. Потом цена постепенно увеличивалась. Все упивались “про запас” и ждали вечера для отрыва. И день текилы (четверг). За 1 порцию давали 4 еще бесплатно и тоже в течении какого-то времени! 

Еда тоже была очень доступная – со скидкой 50% кажется до восьми вечера. Не плохая. Особенно в плане африканских блюд на горячей сковороде (жаренное мясо с овощами и прочее). 

Обычно мы приходили, немного ели, потом набирали пива или текилы, упивались, ждали вечера и: понеслась!:))) Потом появились “женский день” и прочее – но это уже было начало конца старого “Дака”. 

Музыка: Крутили все! Латины было много, но и прочие тогдашние хиты тоже были. Из нашей, русской эстрады – ничего:)

Секс и разврат: Был! В туалете трахались (сам тоже пробовал раза 3-4 и при этом только 1 (ооодин!) раз с девушкой, встреченной в этот же день в “Даке”. В зале где-нибудь кто-нибудь в отдаленном закутке занимался петингом. А где же оргии, спросите вы? Где чуть ли не публичные изнасилования прямо на стойках бара? Где все то, что мы слышали? Я такого не видел. Какой уж тут разврат и оргии. В “Даке” люди пили на халяву и отрывались в танце и угаре, в клубе находящемся в центре и очень доступном для широких масс молодежи в те довольно дорогие годы для клубной Москвы. 

Написал и понял – бесполезно. Вроде все просто. Доступный был клуб, демократичный, где можно было много выпить и потом оторваться. Но: Не так все просто! Дело в том, что словами передать это нельзя! НУ НИКАК! Клуб жил своей жизнью. Он был такой же живой, как и его посетители. Его любили. О нем слагали легенды. Он этого стоил. Хотя: на словах вроде и все так просто! Москва большая. Клубов было и есть – море. Но “Хангри Дак” был только один. Его знали все. Его и будут помнить все. Это нельзя понять – это надо пережить.

 

FER: “До визита в “Утку” наша парочка тусовалась по дорогим для того времени клубам, поэтому вообразите себе наш прикид: в дорогих брючных костюмах + мои 12-ти сантиметровые шпильки. Вошли мы в тот самый момент, когда две девушки-официантки, крутясь вокруг шестов, вмонтированных в полутораметровую стойку бара, заливали всем желающим в рот, а остальным – куда-попало, шампанское. Была у них такая фишка – открыть, стоя на стойке, бутылку, раскрутиться вокруг шеста, наклонить бутылку, ну и кому куда попадет. Через минуту меня, липкую и мокрую, кто-то втащил за шкирку на противоположную стойку и началось…

Через час, пьяная от переизбытка чуства братской любви ко всем и вся, в процессе бесконечного танца, я помогала втаскивать зазевавшихся на стойку, передвигалась от стойки к стойке на чьих-то плечах, пила шампанское из пригорошни постороннего молодого человека, курила одну на двоих сигарету с незнакомой девушкой… хотя о чем я? На тот момент все вокруг были родней родного папы, и не покидало чувство, что мы в другом мире и вольны во всем. Такого безудержного веселья, такого искреннего дружелюбия от посторонних людей я не встречала более нигде. Под Clash и латино народ отвязывался с одинаковым веселым остервенением, под Rolling Stones также дружно, в одну глотку, горлапанили песни в небезуспешной попытке усилить рев динамиков. А балкон… Когда мы, мокрые и счастливые, вываливались на этот (кажется) козырек подъезда и оттуда, затягиваясь сигаретой, обозревали двор, было полное ощущение, что находишься на крыше мира.

Для тех, кто там не был “тогда”, убедительная просьба: не хайте “Утку”. Какими дураками мы были. Надо было свежие впечатления от посещений прямо на пленку писать, чтобы лучше передать все то…, самое-самое.., лучшее… . В то время было интересно наблюдать обмен эмоциями людей, вдруг открывших для себя, что собеседник тоже был!!! в “Утке”!!!. Но никому тогда в голову не приходило, что “Утку” так испоганят, лучше бы ее с 98-99-го вообще закрыли, осталась бы чистая красивая легенда о том, как было и как может быть.

И ещё, мысль такая в процессе написания посетила: неужели никто никогда это Чудо не поднимет снова? Конец? Насовсем?”

 

 

 

главный редактор:  А вот и самая авторитетная история о «Голодной Утке». История в полном смысле значения слова “history”. Забавно, что она написана одним из героев первой истории – создателем и управляющим заведения канадцем Дагом Стилом, по-английски его имя пишется Doug Steele. Я нашел этот текст в сохранённых материалах его собственного, уже закрытого на сегодняшний день сайта и перевел его для вас, чему Даг по словам его московских друзей наверняка будет очень рад!

Но сначала некоторые факты о клубе «Голодная Утка» (по-английски Bar&Grill Hungry Duck) относящиеся к годам, когда заведение было под управлением Дага представленные им своем сайте:

 

* После открытия 8 декабря 1995 года клуб предлагал 13 сортов разливного пива и полное ресторанное меню.

* Несколько первоначальных владельцев были убиты.

* Даг Стил вступил во владение 15 марта 1996 года и закрыл бар 15 марта 1999 года.

* В баре было выпущено 8 пуль: 5 в потолок и 3 в пол.

* Выпито более 1 000 000 пинт пива.
* Обслужено более 1 500 000 посетителей.
* Полиция возбудила 256 уголовных дел в отношении «Голодной утки».
* 43 телеканала снимали происходящее в баре, а три кинофильма были сняты в «Утке».
* Об «Утке» было написано более 600 статей в журналах и газетах.
* Более 2000 заявлений о потере паспортов.
* Восемь полицейских рейдов.
* Две угрозы взрыва.
* Одна попытка похищения владельца.
* Пять угроз смерти владельцу.
* В баре произошло более 250 известных случаев физического насилия.
* 225 000 женщин посетили бар во время Ladies’ Night.
* Скорая помощь вызывалась более 40 раз для оказания помощи клиентам, упавшим с барной стойки.
* Наибольшее количество арестов полицией за одну ночь: 79 по подозрению в хранении наркотиков. Всех впоследствии отпустили без предъявления обвинений
* Жена Ельцина посетила бар в октябре 1996 года с двумя православными священниками. Она не танцевала на барной стойке.
* Больше всего посетителей за один день: 1510.
* Заплачено более 1 000 000 долларов за аренду.
* Заплачено более 200 000 долларов взяток- «услуг», чтобы «добиться разрешения остаться открытым».
* Единственный бар, который обсуждали в парламенте страны.
* Больше всего дам на одном Ladies’ Night: 920.
* 30 отдельных попыток закрыть бар.
* Количество россиян, уволенных за воровство: 124
* Количество иностранцев, уволенных за воровство: 9, включая 4 американцев, 1 британца и 1 ирландца.
* Среднее количество посетителей с обнажённой грудью на Ladies’ Night в любой момент времени: 15.

* В современной Москве есть заведение с таким же названием, находящиеся примерно на том же месте, но оно не имеет никакого отношения к первоначальном клубу.

 

 

Даг Стил. КОНЕЦ ЭПОХИ

Всё кончено, ребята. Я управлял «Голодной уткой», самым скандальным баром в Москве (а может, и в мире), больше трёх лет. Теперь я решил, что пора его закрыть. Меня окончательно измотали не угрозы и не проблемы — они были с самого начала. Любой, кто открывал бар или клуб в Москве середины 90-х, должен был быть готов к деликатному торгу с довольно жуткими людьми.

продолжение ниже

 

Мнение посетителей о “Голодной Утке”
взято из интернета и соцсетей

 

Георгий: “Вначале было не плохо. Смущала грязь типа плевки на пол и наличие пидоров. Затем пидоры начали свой стриптиз. Затем была ментовская облава, толпа тряслась под стволами. Видел как в сортире, на лестнице и по углам трахаются молодые придурки. Все надоело, пошел выпить. Заказал водку – 50 р. и сок – 30 р. Бармен ублюдок говорит – “может все в один стакан?”. Я, не думая – “давай”. Выпиваю мутное дерьмо. Халдей – “с тебя 250 р. “На вопрос – “Какого …?” показывает в меню коктейль. Поспорил немного. Заплатил.

Отошел в сторону, вижу на меня вылазит из под стойки ублюдок. Хватаю за грудки – “Поговорим?”. Дикие визги. Подходят гориллы и просто тупо выкидывают меня, не пытаясь вникнуть в суть. Была бы граната кинул не задумываясь.

Сборище пидорв, проституток и разношерстной швали. Друзья с кем был, вышли с пустыми карманами.
В гардеробе все обнесли. Чтоб они все сдохли там в один день, поскорей бы!”

 

Katie Grant, журналистка издания Scotland on Sunday, отрывок из её статьи “Where now for Russia?”: “… В Москве, в конце тысячелетия, когда бомбы террористов беспорядочно стирали с лица земли жилые дома, а синдром «сегодня вечером нас могут уничтожить» добавлял в жизнь определенную остроту, я обнаружила себя танцующей среди пролитого пива, окурков, проституток и сутенеров в «Голодной утке» — самом декадентском ночном клубе в мире.

Меня окружали дикие новые русские, чьи карманы (метафорически говоря, поскольку некоторые сбросили одежду) были полны одноразовых денег. По словам одного из завсегдатаев «Утки», это был «дом поклонения красавице и чудовищу, которые зовутся Новой Россией Девяностых…”

 

Стюарт Пратт:  “В старших классах, когда все мальчишки страдали от передозировки гормонов, дети мечтали о шумных вечеринках с пьяными, легкодоступными «девчонками». Большинство мальчишек забывали об этой маленькой мечте после первого курса колледжа, поскольку образование готовило их к решению мировых проблем. Мы строили карьеру для себя и делали эту планету более экологичной и комфортной для жизни. А потом был «Голодный утенок».

Честно говоря, мы с моей девушкой Эми принципиально избегали этого клуба с первой минуты нашего приезда в Россию. Как Эми часто отмечала, молодые русские женщины воспитывались в среде, которая подавляла их сознание и чувство собственного «я». Недостаток возможностей заставил их резко изменить свою позицию, пытаясь использовать своё тело вместо разума для саморазвития. Нигде это не было так очевидно, как в «Голодной утке».

Хуже того, я знаю многих женщин-эмигранток, включая многих подруг Эми, которые чувствовали себя жертвами самого существования «Голодной утки». Образованные, работающие женщины, которые не могли и не хотели унижаться так, как это делали их русские коллеги, оказались одинокими, подавленными и неспособными наладить близкие отношения со своими коллегами-мужчинами-эмигрантами. Не секрет, что «Голодная утка» была печью, в которой готовилась эта прискорбная трагедия, и её закрытие означает, что теперь, возможно, этот бесстыдный сексизм отступит в ту же яму, из которой и возник.

Конечно, «Голодная утка», возможно, выполнила свою задачу. В условиях свободной рыночной экономики каждый имеет право открыть любой бар, какой захочет. Но в то же время сообщество имеет право гарантировать, что общепринятые нормы морали не будут грубо нарушены. В данном случае, я думаю (и Эми тоже), депутат-коммунист, осудивший «Утку», и легендарная балерина, желавшая остановить унижение женщин, законно находившихся под её властью, были правы. С закрытием «Утки», возможно, сообщество экспатриантов вернётся к тому, что у него получается лучше всего: помогать России вступить в XXI век, одновременно понимая, что быть чутким к местной культуре — это хорошо.”

 

начало выше

«Утка» была основана смешанной группой чеченских и калмыцких бизнесменов.

О чеченско-калмыцких совместных предприятиях было слышно нечасто. И не зря: четверо из наших учредителей уже мертвы. Четвёртый, чеченец по имени Роман, умер сравнительно недавно. Он отсидел три года в тюрьме за убийство, когда столкнулся со мной и нашим инженером Тони Келли на Арбате. Сразу же он начал мне угрожать. Тони взбесился и притворился, что не понимает по-русски. А я на самом деле говорил всегда только по-английски. Тогда один из моих кубинских сотрудников перевёл для меня слова Романа.

Он сказал, что я должен встретиться с ним следующим утром в одном известном баре для экспатов, чтобы обсудить дела, иначе он меня убьёт.

Я подумал: «О, отлично!»

На следующее утро я встретил его вместе с большим отрядом спецназа РУОП, который меня сопровождал, и это решило дело. Я спросил у офицера из РУОПа, что случилось, и он ответил: «Не беспокойся, Даг, он тебя больше не потревожит».

Вскоре после этого менеджер-экспат из бара, где мы познакомились, рассказал мне:

«Даг, ты слышал новости? Роман умер».

«Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что он умер?» — спросил я.

«У него был сердечный приступ» – подмигнул он.

Тяжёлое дело. Мне самому довелось получить около полудюжины угроз убийством, некоторые из которых выходили далеко за рамки угроз. Однажды вечером группа чеченцев пригласила меня в свою машину, чтобы обсудить дела. Они били меня дверью по ноге, пытаясь затащить внутрь. Только благодаря помощи очень храброго кубинского бармена из «Утки» мне удалось выбраться из машины, избежав, вероятно, поездки в один конец в тихий лес на окраине города.

И если не мафия усложняла ситуацию, то полиция.

Во время рейдов ОМОНа полицейские забрали всех, кто выглядел как человек, находящийся под воздействием наркотиков. Вы, наверное, читали о законе, принятом Московской городской Думой, который позволяет полиции задерживать любого, кто «выглядит» как человек, находящийся под воздействием наркотиков. Солдаты в камуфляже и масках, налоговая полиция рылась в мусорных корзинах, собаки, обнюхивающие посетителей. Вот тут то я окончательно понял, что устал…

 

Обнажённая грудь 12-метровой бронзовой девы на ВДНХ, олицетворяющей славу социалистического сельского хозяйства, — это одно, а живая, нежная грудь русской девушки, танцующей на барной стойке, специально для иностранцев, — это совсем другое

Но, несмотря на все трудности и угрозы, мы продолжали свою работу, сводя вместе множество счастливо пьяных русских девушек и одиноких мужчин-экспатов.

Другие, например, женщины-экспаты (которые не могли конкурировать с чувственными девушками, танцующими на нашей барной стойке) и некоторые русские мужчины (которые были не рады видеть, как их девушки получают столько внимания за валюту), возможно, не оценили нас, но «Утка» продолжала делать то, что ей было предназначено: делать Москву теплее, даже откровенно жарче.

Многие вещи, ставшие визитной карточкой «Hungry Duck», начинались с простых изменений в небольшом пространстве, которое клуб предоставлял для танцев.

Вся эта история с танцами на барной стойке началась на корпоративной вечеринке Pepsi Foods вскоре после нашего открытия. Они выпили и хотели танцевать.

Вот что замечательно в русских: они не такие застенчивые и сдержанные, как жители Запада.

Моя философия заключалась в том, чтобы позволить им делать всё, что они хотят, и посмотреть, к чему это приведёт, потому что было очевидно, что посетители точно знают, как получить удовольствие, если им дать такую ​​возможность.

Моей единственной задачей было продвигать это. После того, как стало известно, что посетители не только безнаказанно танцуют на мебели, но и поощряются к этому, другие тоже начали это делать.

С этого момента всё пошло как по маслу. Традиция «Утки» – молодые женщины танцуют на барной стойке почти без одежды или даже без неё – возникла как практическое приспособление к условиям: летом там адски жарко, и несколько женщин под воздействием пива сняли рубашки для комфорта.

И поскольку это показалось популярным посетителям и удобным для танцовщиц, это стало самостоятельным обычаем. Опять же, русские не так стыдятся и не возмущаются демонстрацией своего тела, как большинство западных людей, поэтому я просто позволил им делать то, что им естественно, и наслаждался этим.

 

Итак, без каких-либо усилий или тщательного планирования своего имиджа, «Утка» приобрела репутацию одного из самых диких и сексуальных мест в городе. Возможно, это как-то связано с людьми, которые падали с нашего балкона второго этажа.

Однажды я подошёл к «Утке» и увидел, как девушка упала с балкона на бетон внизу. Я подбежал ей на помощь – одна сторона её лица была вся в крови – и спросил, не нужна ли ей первая помощь. Она пришла в себя, встала сама и сказала, что хочет только вернуться в «Утку», и побежала обратно ко входу. Конечно, нам пришлось внести и другие коррективы, учась на ходу. Например, в вопросе безопасности. Мы начали с осторожности, полагаясь на чутьё наших посетителей, и оставили у входа всего двух незаметных охранников. Но после нескольких жутких драк, в которых пивные кружки и барные стулья использовались как средневековое оружие, у нас не осталось иного выбора, кроме как нанять серьёзную охрану – из тех людей, которые выглядят так, будто хотят, чтобы вы попробовали силу их кулака. К сожалению, мы обнаружили, что люди с таким видом обычно именно такие и есть: вышибалы постоянно пытались спровоцировать наших клиентов на какие-нибудь глупости, просто чтобы получить удовольствие и избить их до полусмерти.

Особенно мне запомнились две драки: однажды я видел буквально тридцать отдельных драк, которые происходили одновременно в баре. Зубы и кровь летели от одного конца до другого. Любой, кому не повезло оказаться там, был рад отделаться всего парой шрамов или шатающимся коренным зубом. В другой раз, полицейский-оборотень, известный тем, что подбрасывал наркотики бедным проституткам, чтобы заставить их заниматься с ним сексом бесплатно, ушёл в очередной, как обычно, пьяный запой вне работы. Он был настоящей занозой в заднице, вечно ошиваясь около «Утки». Однажды ночью он следил за двумя девушками, подбросил одной из них пакетик с наркотиками в декольте, а затем невнятно сказал ей, что она арестована, если только… В этот момент парни девушек, оба здоровяка, выбежали из туалета и спросили, что, чёрт возьми, происходит. Оборотень повторил требование и только начал обвинять парней в том, что они «крышуют» проститню, как один из здоровяков набросился на него, жестоко избил, буквально выбив глазное яблоко из глазницы. 

Всё это насилие – не то, что мы хотели для «Утки». «Утка» должна была быть о любви (или хотя бы о сексе), а не о вражде. Мы уволили злобных вышибал и наняли более сдержанную охрану и к 1998 году драки в барах уже остались в прошлом.

С ментами и грабителями мы могли справиться; в конечном итоге «Утку» погубил третий элемент: почтенные, пуритански настроенные пожилые россияне. Уважаемая Дума решила, что ей нужно проехать по ночным клубам по всей России, познакомиться с людьми, которые там развлекаются, – и всё в таком духе. Но… В какой-то момент во время своего турне по недорогим ночным заведениям Москвы некоторые наши народные депутаты, особенно коммунисты, получили больше, чем могли вынести.

Обнажённая грудь 12-метровой бронзовой девы на ВДНХ, олицетворяющей славу социалистического сельского хозяйства, — это одно, а живая, нежная грудь русской девушки, танцующей на барной стойке, специально для иностранцев, — это совсем другое.

Так что, не смотря на то, что некоторые представители власти — в первую очередь члены ЛДПР были в восторге от того, что мы делаем, другие более добродетельные депутаты уже готовились закатить истерику во имя советской морали, когда нанесли визит в «Голодную утку». Тот вечер как раз совпал с одним из наших печально известных «Девичников». Шоу включало в себя довольно откровенное взаимодействие между Диланом – нашим нигерийским стриптизером, одетым в золотые блёстки, и несколькими девушками из зала, пока из динамиков гремел советский гимн.

Как вы можете себе представить, бывший красный директор из Челябинска вряд ли будет доволен, наблюдая, как бледная россиянка обхаживает черного красавца Дилана. Один из депутатов, коммунист, не мог прийти в себя после этого шока. Выступая в Думе, он осудил Дилана и “Утку” за пропаганду смешанных браков, воскликнув: «Если бы это случилось в  Вашингтоне, они бы повесили этого негра!»

Видеть более 600 девушек, многие из которых были более или менее голыми, танцующими на всех доступных столах, стойках и стульях, было просто невыносимо.

Некоторым депутатам это представление показалось отвратительным. Наверное, им хотелось бы, чтобы всё это вернулось к временам секса в подъезде. Наш менеджер появился в телепередаче «Про Это» вместе с редакторами eXile, а потом и Дилан появился отдельно в этой программе.

Speed-INFO, массовый таблоид, опубликовал огромный двухстраничный разворот с поддельным интервью с несуществующей четырнадцатилетней русской девочкой, которая утверждала, что занималась оральным сексом в «Утке», утверждала, что была там завсегдатаем с двенадцати лет, и утверждала, что подверглась групповому изнасилованию.

Всё внимание было приковано к нам. Так у «Утки» появился новый грозный враг, гораздо более опасный, чем мафия или банды пьяных малолетних хулиганов.

«Утка» располагалась в здании ЦДРИ, бывшем Доме работников искусств в советские времена.

В совете директоров здания заседали самые разные известные деятели культуры. Директором здания, была известная балерина Ольга Лепешинская, которая славилась тем, что выступала соло перед Сталиным. Услышав скандальные истории об «Утке», она решила добиться нашего закрытия.

Балерина созвала заседание правления, пригласила меня и попыталась в резкой, покровительственной манере объяснить, почему «Утке» придётся уйти. Она совершенно бесцеремонно заявила: «В нашем Доме Работников Искусств совершенно невозможно, чтобы негр танцевал с нашими русскими девушками в клубе». Как только она выступила против нас, что бы ни говорили другие члены совета здания, с нами было покончено.

 

Армия, состоявшая из полицейских и чиновников всех мастей, 52 человека в самых разных униформах (а некоторые просто в кожаных куртках), разом ворвалась в «Утку»…

В России деятели искусства вознесены на более высокий уровень, чем, пожалуй, где-либо в мире. Не знаю, почему это здание передали ей после распада Советского Союза, но так уж вышло, и никто, даже высшие чиновники, не осмелился бы её оскорбить. Лучшие российские артисты неприкасаемы, как аятоллы.

Вскоре все контролирующие органы вдруг занялись изучением нашего клуба с увеличительным стеклом.

Сначала нас обыскала и ненадолго закрыла полиция по борьбе с экономическими преступлениями.

Затем появились четыре городских бонзы – сплоченная взвинченная параноидальная группа. 

 

Это было только начало. Рано или поздно каждое ведомство, имеющее право закрыть ночной клуб (и множество других, не имеющих такой власти), специально приезжало “проверить” нас.

Все менты города околачивались вокруг, только и ожидая, чтобы кого-нибудь за что-нибудь застукать.

Результат: 164 уголовных заявления на «Утку» всего за три месяца. Как только накопилось достаточно жалоб, они начали давить на нас, чтобы мы закрылись. Давление стало практически невыносимым. Любой предлог был уместен.

Сначала они издали приказ сократить наши часы работы настолько, что это привело бы к банкротству «Утки». Они потребовали, чтобы мы закрывались в 23:00! Это не лучшее время для закрытия ночного клуба.

Потом они вызвали пожарного инспектора. Его специально отозвали из отпуска в Сочи, чтобы проверить нас и закрыть. В России ни одного чиновника не отзывают из отпуска на Черном море, разве что из-за переворота! Да и перевороты они обычно стараются переждть у моря!

Чтобы оставаться открытыми, мы наняли на полную ставку одного парня, чья работа заключалась в одном: вставлять палки в колёса тем, кто добивается закрытия заведения. Но в какой-то момент, когда на нас наступали со всех сторон, уже никто не смог сдержать нападающих. В конце-концов проблемы стали непрекращающимися. Вопрос был лишь в том, кто придёт следующим и найдёт, за что нас прижать.

Мы уже привыкали к строительным инспекторам, пожарным инспекторам и всем прочим, как вдруг случился новый поворот: полиция по борьбе с экономическими преступлениями конфисковала все наши компьютеры и файлы.

Нам потребовалось два месяца, чтобы вернуть их. Затем они снова сменили тактику: внезапно появился инспектор по здравоохранению, которого мы до сих пор почти не видели, и решил, что наша посудомоечная машина нуждается в срочном ремонте и, что «Утку» придётся в связи с этим надолго закрыть.

Всё это было в начале декабря. Затем, числа 16-го, произошёл самый настоящий рейд, больше похожий на вторжение и армейское десантирование. Армия, состоявшая из полицейских и чиновников всех мастей, 52 человека в самых разных униформах (а некоторые просто в кожаных куртках), разом ворвалась в «Утку». В десять вечера. До зубов вооруженные полицейские и бойцы военизированных формирований.

Но самым крупным рейдом, если судить по количеству участников, стал рейд, с целью найти наркотики. Это было уже в середине января.Три автобуса с ОМОНом ворвались внутрь, выхватывая случайных людей с танцпола или из бара, «подозреваемых в употреблении наркотиков».

Прошла целая вечность, прежде чем всех этих людей оформили, связали, выстроили в очередь и запихнули в автобусы. Потом подозреваемых – всего 79 человек! – отвезли в участок для проверки на наличие наркотиков.

Способ тестирования этих арестованных, которые совсем недавно всего лишь вышли потанцевать, – заключался в том, чтобы вставить иглу в вену и взять много крови. Никаких форм согласия, никаких вопросов о заболеваниях, просто 79 пробирок крови. Остаётся только надеяться – что они использовали чистые иглы. Надеюсь, у них было 79 чистых игл!

Послушайте, я не наивен. Бизнес в Москве – это налаживание связей, поддержание хороших отношений – нельзя позволить себе наживать врагов.

И не стоит пытаться делать всё в одиночку; нужна серьёзная «крыша». У меня была такая и, пока балерина не вмешалась, всё работало.

Моя «крыша» прямо сказала мне: «Извините, но мы ничего не можем сделать. Похоже, они будут продолжать штрафовать и обыскивать вас, пока не закроют».

С каждым месяцем становилось всё яснее, что «Утку» собираются закрыть так или иначе. Любым способом. И в конце концов «Утка», которая по сути была всего лишь клубом, где парни и девушки могли собраться вместе для непринуждённого вечера относительно безобидного веселья, была полностью демонизирована.

Депутаты 30 раз произносили в Государственной Думе речи с осуждением «Голодной утки». 30 раз! Вывод был ясен – «Голодная утка: враг народа». И это было безумие. Ворчливые советские старики направляли свою неприязнь на мой бар – за то, что он немного показал наготу в общественном месте, был оазисом флирта, где люди забывали о суровой реальности снаружи.

Все карты были на их руках. И они больше не останавливались ни перед чем: мне сообщили, что кто-то обратился в иммиграционную службу с просьбой аннулировать мою визу. Московский городской прокурор предъявил нам три обвинения. Два из них были настолько нелепыми, что их тут же сняли, и я их забыл. Но третье было «Посягательство на нравственность российской молодёжи». Закон был принят в 1930-х годах и раньше гласил «…советская…» вместо «…российская молодёжь»; они соблюдали закон даже после 92-го и приписали его нам с “Уткой”. Развращение молодёжи — разве не за это они посадили Сократа? Возможно, быть распотрошенным за то же, что и Сократ, — это честь, но я мог бы обойтись и без неё. В конце концов, это был всего лишь бар, а не философская школа.

 

 

главный редактор:  Именно в тот момент, когда Даг Стил понял, что его эпоха закончилась, что лафа диких денег, безумного обогащения экспатов, время безнаказанного разграбления страны завершилась и что уже не взятки правят бал в российской индустрии развлечений – Россия сделала долгожданный шаг от всего плохого, чем славились девяностые в свое правильное будущее.