астоящие чудеса можно найти в собственном архиве!

 

На обложке этой статьи – фотография Джаггера, сделанная мной в Санкт-Петербурге во время концерта «Rolling Stones» на Дворцовой площади, 28 июля 2007 года.

 

Сюрреалистично звучали тогда в голубых сумерках слова песни «Симпатии к Дьяволу» – написанной в 68 году, под влиянием книги «Мастер и Маргарита», подаренной Мику белогрудой внучкой основателя мазохизма.

 

Именно она – Марианна Фэйтфулл, вместе с роковой Анитой Палленберг спели знаменитые бэки ‘who who-woo-woo’ на оригинальном трэке в лондонской Olympic Sound студии.

 

Процесс записи песни увековечил в своём фильме левацкий режиссер-новатор Жан-Люк Годар.

 

Биограф группы Стивен Дэйвис писал, что во время этих съёмок от накала осветительных ламп загорелся потолок, что языки пламени показались в четыре часа утра, когда джэм был в самом разгаре, что музыканты и их гости еле успели выбежать из здания, когда кровля уже рушилась, что пожарные залили звукозаписывающую аппаратуру водой и что басисту Биллу Уаймену в последний момент чудом удалось спасти драгоценные плёнки…

 

Нам, умудрённым проделками шоу-бизнеса, понятно, что эта история скорее всего пи-ар, основанный на созвучии названия песни и костров инквизиции. Будто само мироздание попыталось уничтожить адскую группу!

 

А вот красотка Марианна Фэйтфулл вскоре на самом деле почти сгорела в пламени наркомании. Она смогла кое-как очнуться только через пару десятков лет…

 

Из песни «Sympathy for the Devil» вышла вся ифернальная бравада рока последующих поколений, усугублённая до безвкусицы и идиотских картинок с монстрами.

 

Этой темой как постоянной работой занялись разнокалиберные по таланту музыканты, от сложного Джимми Пейджа до опереточного Оззи Озборна.

 

Концерт на площади в Петербурге был программным в биографии Роллингов, эти коллекционеры впечатлений считали необходимым отметиться в городе, воспетом в одной из главных своих песен.

 

Кстати, в кавардаке девяностых они пытались, но так и не смогли сыграть с такой же помпой в Москве на Красной площади: подвели ходоки-посредники в лице слишком мелкого Макаревича и, удовлетворившегося выпрошенным у Джаггера пиджаком, Артемия Троицкого…

 

А в Питере всё сложилось! Даже директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, муж моей подружки Ирины, тихонько закрыл глаза на микротрещины, которые несли произведениям искусства ревущие мегаватты.

 

Зимний дворец обалдел в тот июльский вечер, притих напротив удивлённо открытой арки Главного штаба.

 

Запомнилось: каменеющий ряд статуй на крыше, подрагивающие императорские окна, блестящая от невысыхающей крови октябрьского переворота мостовая Дворцовой и танцующие Роллинги, так похожие на команду Воланда.

 

…I stuck around St. Petersburg

…Я застрял в Санкт-Петербурге,

When I saw it was a time for a change

Когда увидел, что настало время перемен.

Killed the Czar and his ministers

Убил Царя и его министров,

Anastasia screamed in vain…

Анастасия кричала напрасно…

 

Свершилось! «Sympathy for the Devil» была спета в правильном месте и в нужное время!

 

Сегодня уже понятно, что африканские барабаны этой зловещей самбы над городом Ленина, совсем недавно вновь ставшим Санкт-Петербургом, предвкушали тогда и надвигающийся апогей олигархического людоедства в России, и тёмный, накрученный алчными кукловодами, негритянский расизм, ставящий сегодня на колени Европу и Штаты.

 

Невероятно, но в вышедшем в 1968 году фильме Годара «Sympathy for the Devil», чуть ли не половина эпизодов посвящено бунту негров и их насилию над белыми!

 

В промежутках между съёмками Роллингов в Olympic Sound студии, режиссер показал экстремистов из организации «Чёрные пантеры», демонстрации протеста, драки, потасовки и по-дурацки снятые самодеятельные сценки, в одной из которых, решительные чёрные парни ведут на казнь шеренгу окровавленных белых девушек…

 

Вот, где сатанизм выглядывает без всякого пи-ара, вот, где Люцифер даёт сигнал сквозь время!

 

Идеи французского антикапиталиста и антисиониста Годара, молодёжное движение жаждущих справедливости длинноволосых идеалистов стали плацдармом для будущих цветных революций – цепных псов на поводке магнатов, захвативших контроль над Человечеством!

 

В 1968 году «Rolling Stones» разочаровали революцонного режиссёра, не став союзниками его подросткового максимализма.

 

 

 

Джаггер вспоминал, как много раз встречался с Годаром в гостиничном номере и долго беседовал, желая понять замысел фильма. Но несмотря на усилия Мика, сделать это ему так и не удалось.

 

Борьба «Чёрных пантер», чтение вслух текстов Элриджа Кливера и Леруа Джонса на свалке старых машин, вожделение чёрными мужчинами белых женщин как проявление классовой ненависти, хиппи, цитирующие Mein Kampf Адольфа Гитлера в порно-шопе – не вызывали душевного отклика.

 

А уж постановочное интервью с героиней по имени Eve of Democracy (Канун Демократии), роль которой исполнила жена Годара Анна Вяземски – правнучка князя Леонида Вяземского, наказного атамана астраханских казаков – никак не складывалось в голове Мика в цельную картину со съёмками «Rolling Stones»…

 

Но нужно ли было его понимание французскому режиссёру? Ведь Джаггер не идейный товарищ, а всего лишь рок-звезда…Смешно ждать понимания от английской рок-звезды!

 

Об остальных участниках группы – алкашах, тусовщиках, модниках, бабниках и фанфаронах – Годар вообще не думал. Что с них – пёстрых бабочек – взять большому мировому философу!

 

Конечно, Годар был, по меньшей мере, смешон, рассуждая так с головой полной Мао, Че Гевары и симпатий к вооружённому восстанию.

 

«Моя главная задача, – важно объяснял режиссёр в одном из своих интервью того времени – уничтожить идею культуры.

Ведь культура – это алиби империализма. Существует Министерство войны. Существует Министерство культуры. Следовательно, культура – это война».

 

По его словам, Годар в фильме стремится раскрыть диалектику созидания и связанного с ним процесса радикального разрушения гниющего буржуазного общества.

 

Но, пытаясь осуществить эти нонконформистские мечты, режиссер фильма «Симпатия к дьяволу» создал всё-таки что-то по-настоящему ценное: историческое сокровище – единственный полнометражный портрет «Rolling Stones» за работой в эпоху их расцвета.

 

Кадры получились на редкость документальными. Годар, в частности, запечатлел полную изоляцию Брайана Джонса, уже игнорируемого группой создателя «Rolling Stones» – белокурого, как ангел, одинокого, потерянного, бренчавшего в отдалении на гитаре.

 

Через год Мик и Кейт Ричардс исключат Брайана из группы, а ещё спустя месяц он уйдёт из жизни, как будто принесённый в жертву Дьяволу за будущее долголетие и богатство…

 

Жан-Люк Годар грустно констатировал, что «Rolling Stones» не ведут классовую борьбу или борьбу за производительные силы.

 

Может быть хорошо, что у группы были совсем другие задачи?

 

 

 

28 июля 2007 на Дворцовой площади, в центре города-оборотня, разоблачённого ярким заревом концерта, под темно-синим небом с черными лентами не то дымов, не то облаков Галича, я стоял прямо перед поющим Джаггером и думал о безумной кинематографичности «Rolling Stones».

 

Вот бери и снимай с их участием фильм по Булгакову! Причём, Мик мог бы появиться в картине во множестве ролей от Мессира до Геллы, от Фагота до Кота Бегемота…

 

Но недаром я получил образование в прославленной школе Вахтангова. Один из постулатов театральной науки гласит, что для актёрского успеха мало яркого собственного образа и что личная органичность, сценическая свобода, обаяние вовсе не синонимы успешного актёрского перевоплощения…

 

Мой Джаггер на обложке совмещён в коллаже с кадром из фильма Стенли Кубрика «Заводной Апельсин». Этот кадр – портрет одного из лучших антигероев мирового экрана артиста Малкольма МакДауэлла в роли самовлюблённого садиста, лидера молодёжной банды Алекса ДеЛарджа.

 

Как же Мик Джаггер хотел сыграть эту роль!

 

Он даже вместе с остальными Роллингами и группой «Битлз» сочинил петицию, чтобы добиться своего.

 

Ни в какую!

 

Но давайте по порядку.

 

Парадокс в том, что Джаггер очень любит кино, а оно его не совсем!

 

Речь, конечно, не о клипах, концертных съёмках или документалках «Rolling Stones» и не о продюсировании кинопроцесса, для чего создана его собственная компания «Jagged Films», а об актёрском участии Сэра Мика в художественных лентах.

 

Так бывает, так поётся в песне из «Белого солнца пустыни» – про госпожу Удачу, про чертей, про клятвы на крови, про то, что в чём-то везёт, а в чём-то никак…

 

Так и у Джаггера все чудесно: подружки, музыка, катящиеся и прыгающие в карманы доллары. Он даже сквозь сложнейшую операцию на сердце прошёл играючи… А вот как звезде кино ему не везёт.

 

Конечно, он преуспел в этом искусстве гораздо больше, чем многие наши заслуженные артисты!

 

Но на общем фоне его масштабного Счастья, его песенки-гимна “Лаки ин лав” кинематографический след героя выглядит бледно.

 

И как назло – кино это то, чего ему, похоже, хочется больше всего!

 

Зачем ему эта страсть! Плюнул бы, оставил на откуп Челентано… Тот так старается превратить концерты в явления, стать пророком в музыке, рассуждая о судьбах Земли, о климате, войнах, политике…

 

Но он – любимец публики в фильмах «Блеф» и «Укрощение строптивого», которого обожают как актёра совершенно не в связи со славой певца, никогда не сможет выдать так своевременно и точно по поводу проклятого вируса, как это сделал Мик и его товарищи в песне «Living in a Ghost Town» в апреле 2020…

 

Помню услышал и подумал: так может петь только number one, только дитя войны, только тёртый калач – жёстко и отчаянно:

“…жизнь была прекрасна, но теперь мы все в изоляции… Я будто призрак, живущий в городе-призраке…”

 

Помню, посмотрел в окно, а там на остановке автобуса, склонив головы под серым дождем – люди в масках. Совсем немного для московского часа пик – стоят шеренгой, в полутра метрах друг от друга. Как на расстреле.

 

Уже июль. А этот психоз ещё продолжается. Многие уже плюнули на маски. Да и мне надоело листать ежедневные сводки, списки заболевших, погибших, перечисления стран и рейтинги новых лекарств – всю эту мишуру, в которой скользит какое-то странное соревнование, похожее на рейтинг олимпийских медалей…

 

Безумие эпидемии продолжается, несмотря на то, что на ярком небе летнее солнце и осмелевшие птицы щебечут, чуя скорую победу над человечеством.

 

На душе от этого ещё противней. И метущийся голос Мика в песне про призраков звучит ещё актуальней:

“… Каждую ночь я мечтаю, Что ты придёшь и заползёшь в мою постель… Пожалуйста, пусть это закончится – Не застрянет в мире нескончаемо… Мне совсем невесело… Когда я хочу вечеринку –
Это вечеринка для одного…”

 

И зачем Такому музыкантищу игрушечная актёрская слава?

 

Наверное, потому, что самое желанное – это всегда то, что не даётся в руки, что убегает, оставляя с носом!

 

История невзаимной любви Мика Джаггера с экраном началась в 1968, когда он сыграл в фильме «Представление» /«Performance».

 

 

 

На волне растущей популярности «Rolling Stones» киногигант «Warner Brothers» решил сделать что-то, соизмеримое по популярности битловскому фильму «A Hard Days Night».

 

Модное, острое, невиданное, чтобы буквально положить массовую публику на лопатки.

 

Попытки соеденить «Rolling Stones» и кино начались ещё в 1962, когда была предпринята неудачная попытка захватить для экранизации культовый роман «Заводной Апельсин» (об этом я подробно расскажу в этой статье позже).

 

Мало кому известно, что в 1966 году продюсеры «Stones» пытались задействовать всю группу, как актёров, в неудавшейся экранизации постапокалиптического романа Дейва Уоллиса «Only Lovers Left Alive / Выживут только любовники».

Да, да! Именно это название спёр для своего культового фильма про кровососов, вышедшего в 2013 году, режиссер Джим Джармуш, а до него, примерно в 2003, использовали, как название песенки малозаметные инди-музыканты из английской команды «The Long Blondes»…

 

Обложка книги «Выживут только любовники» и готовый к кинокарьере Джаггер того времени

 

Продюсер группы Эндрю Олдхэм гордо заявил тогда, в 1966, что после долгих поисков они остановились на этом модном в то время романе и этим поднял волну. После его заявления замелькали заметки в прессе – писали, что фильм в стадии реализации, и что режиссером выбран Николас Рей, снявший великую кинокартину «Бунтарь без причины» с Джеймсом Дином и Натали Вуд в главных ролях, что режиссер  уже написал сценарий…

Yesterday’s Papers

 

В конце концов фильм не смог найти финансовую поддержку, а продюсерам «Rolling Stones» не хватило уверенности в этой идее, чтобы пойти на серьёзные переговоры о деньгах с кем-то большим и страшным. Так роман «Выживут только любовники» вместе с его автором были забыты навсегда, а его кино-версия, благодаря попытке снять там «Rolling Stones» вошла в список «лучших британских фильмов, которые никогда не выходили».

 

Потеряв время и всё больше отставая на экране от Битлов, в реализации проекта «Performance» группа «Rolling Stones» и её продюсеры уже шли ва-банк.

 

Больше медлить с роллинг-кино было невозможно. Фильм должен был стать иконой поколения. Под такую идею студией «Warner» был выдан неконтролируемый карт-бланш доверия и бюджета двум активным участникам свингующего Лондона: Дональду Кеммелу – продюссеру, художнику, модному тогда тусовщику ночной клубной жизни и талантливому Николасу Роугу -режиссёру, оператору, уже поработавшему с такими мастерами, как Франсуа Трюффо, Джон Шлезингер, Фред Циннеман.

 

Парни справились с задачей, но опередили своё время.

 

На просмотре материалов фильма в офисе «Уорнер» вышел большой скандал.

 

Руководству показали кучу обнажёнки, с фрагментами порно-шоу и элементами садомазохизма…

 

«Дьявольские ингредиенты в кипящем котле: дурь, сексуальные отношения со сменой ролей – всё взбитое вместе в какое-то сучье варево», – вспоминала о фильме «Представление» Марианна Фэйтфулл.

 

Её тогдашний жених Джаггер играл в фильме загадочного богемного музыканта, ушедшего в забвение, – рок-звезду Тёрнера с яркими накрашенными губами и напомаженной прической, сдающего комнату скрывающемуся гангстеру.

 

Персонаж Мика был связан интимной и мистической близостью одновременно с двумя девушками-лесбиянками, одна из которых в исполнении Аниты Палленберг, кормила жильца-бандита волшебными грибами, выращенными на заднем дворике, и тот в наркотическом бреду видел Джаггера в роли туза мафии, поющего песню «Memo from Turner».

 

Всё это переплеталось с дикими событиями. Ролл-ройс на экране поливали серной кислотой, персонажи занимались групповым сексом, насилием, подбирались к чёрной магии, нецензурно ругались, говорили на блатном диалекте кокни.

 

По слухам, впечатлительную жену одного из боссов «Warner Brothers» даже стошнило на предварительном просмотре.

 

Фильм настоятельно попросили переделать.

 

… Эта история повторила похожую ситуацию, когда ловившие драйв поколения Мик Джаггер и Кейт Ричардс собственноручно придумали и расписали обложку альбома «Банкет нищих»/ «Beggars Banquet», на котором, кстати, была песня «Sympathy for the Devil», в виде хамских граффити в общественном туалете… Тогда косные боссы компании «Decca Records» тоже не дали ходу молодёжной идее, в результате чего диск поступил в продажу с белой обложкой, воспринятой, как подражание «Белому альбому» группы «Beatles», выпущенному всего за полмесяца до этого…

 

Фильм «Представление» лёг на полку. Его кромсали, сокращали, неорганично доснимали, пытались как-то перемонтировать.

 

Три раза подвергали генеральной переделке.

 

В результате утеряли время, пропустили сияющий момент и через два года выпустили кастрированным, держащимся в основном на фанатском интересе к Мику Джаггеру.

 

Его роль, органично сочетавшаяся с изначальным эсктремально -современным рисунком фильма, в урезанном варианте потеряла динамику и блеск. Он предстал непонятным публике персонажем.

 

Так Джаггер, собиравшийся сыграть пародию на свой сценический образ, оказался задействованным в странной карикатуре.

 

Ходили слухи, что все наркотики, употреблённые в фильме, были настоящими и что это придавало бодрости участникам съёмочной группы.

 

Актёров натаскивали специально приглашённые продюсером, реальные бандиты лондонского Ист-Энда из банды братьев Крэй.

 

Кроме этого, Анита и Мик, будто бы, по настоящему занимались сексом в кадре, что расстроило Кейта, который тогда только отбил эту колдовскую блондинку у Брайана Джонса. Кейт прятался за декорациями фильма и ревновал. Он разозлился настолько, что отказался участвовать в записи песни для картины…

 

Надо отдать должное Джаггеру – он всегда работал изо всех сил, не звездился и не требовал к себе особого подхода. “Если фильм не получился, – говорил он, – значит я плохо старался и не справился со своей ролью…” Мик всегда искренне хотел быть артистом.

 

Одновременно с опоздавшим на два года и не оправдавшим надежды киноконцерна «Представлением» в 70-м вышел следующий фильм с Джаггером – «Нед Келли» режиссера Тони Ричардсона.

 

Мик снялся в заглавной роли этого австралийского исторического боевика о короткой жизни реального грабителя 19 века и о состоявшей из его родичей банде.

 

Слухи о Келли были романтизированы переселенцами, простяцкий народ воспринимал его, как некого местного Робин Гуда.

 

 

В результате утомительных съёмок на жаре получился скучный музыкальный байопик, который запомнился зрителям только потому, что там играл популярный певец, снабжённый, несвойственной его привычному имиджу, лохматой бородой.

 

Фильм «Нед Келли» стал настоящим провалом.

 

Джаггер поранился, когда кремневый пистолет взорвался у него в руке, его изматывала, закатывающая концерты в гостиничном номере, уже плотно сидящая на наркотиках Марианна Фэйтфулл, а на съёмочной площадке его мучил режиссёр-неудачник. Он заставлял Мика отпускать натужные и однообразные остроты на ирландском диалекте. Но глаза Джаггера оставались холодными и безучастными к судьбе карбонария из кустов-бушей.

 

Заигрывания с народно-освободительной темой получились вымученными.

 

На премьере фильма Джаггер не сдержался. “Это не фильм, а куча дерьма… – воскликнул он. – Постараюсь не вляпаться опять в нечто подобное!”

 

«Нед Келли» на много лет отвадил Мика от большого кино…

 

В 1977 году Джаггер, видимо из ностальгии по прошлому, проскользнул в маленькой и незаметной роли Джо Фридома в телефильме «Война между Тейтами» по роману Элисон Лурье, о жизни преподавателей и студентов элитного университета в роковое время потрясений шестидесятых годов: протестов против войны во Вьетнаме, молодёжных волнений, начале феминистского движения, экспериментов с наркотиками, сексуальной революции.

 

В начале восьмидесятых Мик опрометчиво не бросил все дела, чтобы сняться у режиссера Вернера Херцога в его эпическом фильме «Фицкарральдо», который стал одним из лучших для актёра Клауса Кински.

 

Эта, основанная на реальных событиях, романтическая история чудака, мечтающего построить оперный театр в перуанских джунглях и перетаскивающего огромный пароход через горы Латинской Америки, завоевала в 1982 году приз за лучшую режиссуру Каннского кинофестиваля.

 

Роль, написанная в расчёте на Джаггера, из уважения к нему, была исключена автором из фильма, а Мик не получил одну из уникальных возможностей утвердиться как кино-звезда, под руководством одного из сильнейших кинорежиссеров Европы…

 

В 1986 году новая неудача!

 

Мику Джаггеру дали главную роль в многообещающем триллере по книге Владимира Набокова «Смех в темноте» / «Laughter in the Dark» – переработанной писателем английской версии романа «Камера обскура».

 

В фильм были приглашены европейские звёзды: Филипп Нуаре, Марина Влади, Максимилиан Шелл.

 

На женскую роль утвердили блондинку Ребекку Де Морней – известную по фильмам «Рискованный бизнес», «Поезд-беглец», «Рука, качающая колыбель».

 

Но Де Морней не нашла общий язык с режиссером Ласло Папасом…

 

После их ссоры героиню попытались заменить на будущую девушку Бонда, из находящегося тогда на стадии монтажа фильма «Искры из глаз» – полугрузинку Марьям д’Або, но из этого тоже ничего не вышло.

 

Проект сначала заморозили. А потом и вовсе отменили.

 

В начале 90-х Джаггеру опять не повезло. Фильм «Freejack», носящий в России название «Корпорация «Бессмертие», в котором он снялся, стал самой нелепой экранизацией романов Роберта Шекли, на рубеже перехода фантастического кинематографа от картонных спецэффектов – к качественным компьютерным трюкам.

 

Фильм мог бы стать хитом в шестидесятые и даже в семидесятые, но в девяностых фактически устарел по форме ещё до выхода на экраны.

 

Мик сыграл роль командира футуристического спецназа, похищающего людей из прошлого. В фильме он одет в бутафорский шлем и кожаные доспехи. Он швыряется яйцами Фаберже, мчится по постапокалипсическому Нью-Йорку на смешном броневике, косит окружающих смертоносным лазером из детского бластера.

 

В памяти остаётся только его красивая пышная причёска…

 

Как и злополучный «Нед Келли», «Корпорация «Бессмертие» снова надолго похоронила актёрскую мечту Джаггера.

 

Потом, в 97-м году было толерантное появление Мика в фильме «Склонность» / «Bent» режиссера Шина Матиаса – истории о гомосексуалисте, оказавшимся узником Дахау.

 

Похоже, это было своеобразным искуплением за шуточные фашистские выпады на концерте у Берлинской стены в начале шестидесятых. Рассказывают, что Мик ходил там по сцене гусиным прусским шагом и даже, по сбивчивым воспоминаниям некоторых зрителей, кидал в воздух нацистские салюты…

 

А ещё, как задокументировала видео-съёмка, в Техасе на концерте в поддержку пластинки «Some Girls» в 78-м году он появился перед публикой в майке со свастикой из коллекции панк-модельерши Вивьен Вествуд…

 

 

 

В фильме «Склонность» Мик играет эпизодическую роль – шансонье с женским именем Грета, с кокетливыми буклями и густо напудренным лицом. Его поднимают на трапецию в берлинском гей-кабаре конца тридцатых годов и он исполняет с верхотуры куплеты «Покидая Берлин». Роль маленькая, но тема большая. Кому надо, наверное, заметили и, может быть, простили Мику хулиганства беспечной юности. Но зрительское большинство, в основном, охарактеризовало фильм, как тошнотворный сверх-либерастский бред.

 

На рубеже нулевых нашлись кинематографисты, которые, наконец, сняли Джаггера более или менее удачно.

 

В фильме «Побег с «Елисейских полей»/ »The Man from Elysian Fields» Джорджа Хикенлупера, который вышел в 2001году, был найден возрастной элегантный образ, в котором актёрские способности Мика органично засверкали.

 

Он играет владельца «мужского эскорта», специализирующегося на сексуальном и психологическом обслуживании богатых женщин.

 

Его персонаж многогранен. В нем есть и зло, и благородство и нотки трагизма, он одет в костюмы с иголочки, дорогие галстуки, его шикарные седины зачёсаны назад, на губах змеится улыбка фавна.

 

В общем – это тот же Джаггер, только изрядно постаревший и попавший в руки режиссёра, который нашёл к нему ключик.

 

Конечно, роль не главная и фильм не из первого десятка, но это, безусловно, самая большая удача Мика в кино.

 

Думаю, что актёрские краски, так удачно найденные в «Побеге с «Елисейских полей», Джаггер продолжил использовать в ещё не вышедшем на широкий экран фильме «Палёная апельсиновая ересь», названном у нас «Искусство ограбления».

 

В этом, ожидаемом осенью 2020 триллере от продюсеров «Талантливого Мистера Рипли», Мик играет жестокого арт-дилера в дуэте с прославленным Дональдом Сазерлендом.

 

 

 

В фильме будут красоты итальянского озера Комо, эротичная блондинка, ужасная творческая ревность, криминал, порабощение и освобождение искусства…

 

Конечно, после фестивальных просмотров уже слышно змеиное шипение, посмотревших «Ересь» критиков:

“… я ни на секунду не поверила Джаггеру…”

“… павлинами распушают хвосты пенсионеры…”

“… сплошной минор и продолжение знакомства зрителя с возрастной отрыжкой… да-да, жизнь на излёте, а так хочется ещё восхищать, нравиться, производить впечатление… “

” … слишком велик хронометраж диалогов… отчасти заумных, отчасти попросту пустых… драйв, экшн, так востребованные ныне, укорочены до минимума… ” 

“Соблазнительный нуар, который в целом получился пустым…”

 

Несмотря на подобные мнения, фильм «Палёная апельсиновая ересь» по всем приметам остаётся надеждой на величайшую актёрскую победу кино-страдальца Микки, заслуженную годами терзаний.

 

Рассказывая о новом фильме, мы вплотную подошли к роковой апельсиновой теме, заявленной мной в начале статьи.

 

Так сложилось, что, кроме этого ещё не вышедшего апельсинового фильма, в судьбе Мика Джаггера почти случился другой апельсиновый и никогда не вышедший фильм, который мог бы стать для него пиком актёрской мечты.

 

Речь идёт о «Заводном апельсине».

 

Роман Энтони Бёрджесса, по которому снят этот фильм, вышел в 1962 году и сразу стал популярным.

 

О его существовании режиссёр Стэнли Кубрик узнал благодаря своему коллеге-сценаристу Терри Саузерну.

 

Саузерн так впечатлился новаторством произведения, что подарил книгу Стэнли.

 

Но Кубрик был занят съёмками фильма «Космическая одиссея 2001 года» и не стал углубляться в чтение, к тому же при поверхностном знакомстве его оттолкнул лингвистический эксперимент романа — сленг “надсат”, который придумал писатель.

 

Этот сленг очень похож на русский молодёжный язык, в котором – В РУССКОМ МОЛОДЁЖНОМ ЯЗЫКЕ – присутствует множество английских словечек – прямых и переделанных.

Наоборот повёрнуто в новаторском языке, придуманном автором «Заводного апельсина», ситуация изменена на зеркальную – участники вымышленной лондонской молодёжной банды говорят на жаргоне, который пестрит РУССКИМИ словечками и странными производными от них.

 

Режиссёр посчитал, что роман Бёрджесса нельзя перенести на экран: зрители просто не поймут диалоги героев.

 

В итоге Кубрик отложил книгу и забыл о ней на полтора года.

 

Видя незаинтересованность коллеги, Саузерн самостоятельно выкупил у автора права на роман и на его основе написал сценарий.

 

На главную роль в своей картине он выбрал актера Дэвида Хеммингса, который к тому моменту прославился благодаря фильму Антониони «Фотоувеличение».

 

Вот тут-то появилось письмо английской творческой молодёжи!

 

Ливерпульская четвёрка, Роллинги и другая юная общественность, пристально следившая за судьбой, уже ставшего культовым, романа, решением Саузерна остались недовольны. Они хотели для себя великого фильма, хотели писать к нему музыку, балдеть и веселиться на съёмках!

 

С помощью анархически составленной петиции они призывали режиссёра выбрать для роли Алекса Мика Джаггера, который был большим фанатом произведения и на самом деле, похоже, дирижировал всей этой общественной движухой.

 

 

 

Но тут вмешался государственный цензор (цензура в те времена была железная!). Он заявил – в книге говорится о неповиновении молодёжи властям. А это недопустимо показывать на экране. Точка!

 

Все сразу скисли и разбежались.

 

Саузерн не стал продлевать права на книгу.

 

Вместо Терри это сделали его адвокат Си Литвинофф и давний друг Макс Рааб. Не сдавшиеся и упорные.

 

Литвинофф до этого продюсировал мелкие пьесы и мечтал пробиться в большую киноиндустрию.

 

Его захватила идея снять «Заводной апельсин» как музыкальный фильм с участием «Rolling Stones» и «Beatles».  Перспективы такой первой режиссёрской работы тешили самолюбие!

 

Алексом для него был только  Джаггер.

 

Написание сценария Литвинофф поручил автору романа Бёрджессу, которому понравилась идея выбрать Мика на главную роль.

 

По словам писателя, создавая персонажа, он как раз и имел в виду человека с внешностью и темпераментом солиста «Rolling Stones».

 

Учитывая неоднозначное содержание романа, предполагалось, что сниматься будет недорогая андеграундная лента, предназначенная исключительно для демонстрации в киноклубах, что должно было облегчить прохождение цензуры.

 

«Rolling Stones» уверенные, что будущий фильм теперь у них в кармане, постоянно откладывали начало кино-процесса из-за плотного графика концертов.

 

И им пришлось поплатиться за такую беспечность!

 

После провала поиска средств для своего фильма о Наполеоне, с Джеком Николсоном в главной роли, очухался Стенли Кубрик.

 

Он вспомнил о ранее забракованной апельсиновой идее.

 

В конце 1969 года Кубрик позвонил Терри Саузерну и спросил: «Помнишь книгу Энтони Бёрджесса, которую ты мне дал?»

 

На этот раз Стенли увидел в произведении кинематографический потенциал.

 

Теперь, противореча прежним своим мыслям, Кубрик рассказывал: “Меня увлекли все составляющие «Заводного апельсина»: сюжет, идеи, персонажи и, конечно, язык. К тому же объём книжки вполне позволял перенести её на экран.”

 

Он без труда выкупил у Литвиноффа и Рааба права на экранизацию за двести тысяч долларов.

 

Бёрджесс из этой суммы не получил ни цента, так как к тому времени уже не считался правообладателем романа. Учитывая первоначальную продажу прав Саузерну, писатель заработал на «Заводном апельсине» лишь 500 долларов. Стенли только разок поговорил с автором по телефону. Для него это была уже отброшенная ступень ракеты.

 

Теперь он сам был капитаном и лучше всех знал, что делать дальше.

 

Терри Саузерн предложил режиссёру ранее написанный им сценарий. Но Кубрик отказался от предложения. Режиссёр был убеждён, что роман Бёрджесса идеально подходит для фильма и помощники для создания киноадаптации ему не нужны.

 

 

 

Работа над сценарием была завершена 15 мая 1970 года. Это был первый случай, когда Кубрик стал единственным автором сценария своей картины.

 

Компания «Warner Brothers» поддержала великого режиссера и взялась под его руководством за организацию съёмок «Заводного апельсина» с Малкольмом МакДауэллом в главной роли.

 

Так Мик не стал Алексом.

 

Вот как прекрасно написал журналист Шон Майклс в английской газете «Guardian» на эту тему:

“… Где-то на небесах есть кино-театр, в котором играют фильмы, которых никогда не было, фильмы, которые существовали исключительно в воображении продюсера, актера, сценариста.

И когда однажды мы доберемся до жемчужных ворот, мимо жемчужной кассы и жемчужной машины для попкорна, один из первых фильмов, которые мы посмотрим, – это другой «Заводной апельсин». Тот, который не был снят и озвучен некоторыми из самых больших звезд 60-х годов…”

 

А в 2008 новостные ленты сообщили о продаже с молотка того самого письма английской творческой молодёжи.

 

Вот, что было написано в новостях:

“Петиция Мика Джаггера о роли в «Заводном Апельсине», подписанная в том числе и группой «The Beatles», скоро уйдет с молотка.

Еще до появления культового фильма Стенли Кубрика 1971 года экранизировать книгу Энтони Бёрджесса собирался Терри Саузерн, и именно об этой картине, которая так и не была снята, идет речь.

Джаггер был очень заинтересован ролью главного героя Алекса, другие члены «The Rolling Stones» должны были сыграть его друзей, а ливерпульская четверка обещала написать саундтрек.

Прошение было подписано всеми четырьмя членами «The Beatles», Марианной Фэйтфулл и другими.

Оригинал петиции с подписями продается и, как ожидается, его конечная цена будет составлять от £ 11,000 ($ 18,000) до £ 16,000 ($ 25,000).”

Так достоянием гласности стала отчаянная борьба за фильм в конце шестидесятых, борьба в которой гигант рок-музыки Мик Джаггер проиграл гиганту кино-искусства Стенли Кубрику.

 

Но ведь не секрет, что апельсины, воспетые в сказках, как магические артефакты, могут творить чудеса.

 

К тому же Мик, Пол и Ринго всё ещё живы, как жива мечта рок-звезды о славе кино-артиста.